Как передовик и ударник труда, мыла всё подряд - кухню, зеркала, кафель, столы, полы, стены, ванну, раковину, горшок... Где-то на середине каторги Тимофевна вплыла, села с чайком и давай
-А вот я в перчатках не могу ничего делать!
Детка у меня - сама доброта...
-Баб, да ты и без перчаток сроду пальцем не пошевелишь!
Бабка похихикала и пошла. Часа через два, замученная совестью, отлежав все места, заходит на кухню:
-Оль, чего помочь?
А чего помогать-то, всё ужо сверкает и блестит...
-Ничего.
-А ты чё делаешь?
-Вареники.
-А я можно?
-Давайте.
-А ты скока вишенок кладёшь-то?
-Четыре или пять, как пойдёт.
Положила три. Порвала.
-Ой, не получилось. Может, ты потолще раскатывать будешь?
-Антонина Тимофевна, я их уже штук 50 слепила, не порвался ни один.
-Ну вот у тебя тесто как-то толще!
-Я из одного пласта его вырезаю, вы ж видите! Как оно может быть толще?
-Ну вот ты его как-то и натягиваешь, а оно не рвется! Дай мне твой кружочек!
-Да берите.
Порвала.
-Вот интересно, ладно, если бы я их лепить не умела, а то умею, но не получается.
Кааабздец!!! Умелица. Всё умеет. Но ничё не получается...
Во, любуйтеся. Справа мои, слева бабкины...
Осилила с горем пополам пять штук...
-Я лучше погуляю пойду.
Помощница моя...