| А я всегда мечтала о дочке, поэтому боготворила её и, когда исходила фонтанными рвотами, до чёрной жёлчи. И, когда она футболила и тарабанила в животике и, когда я постоянно теряла сознание. И когда надо мною ставили эксперименты. Я ведь её носила, как лошадь - десять с половиной месяцев. Ей было хорошо там, она не хотела выходить, так они её вытаскивали. Когда подняли надо мной, я мало что соображала, (роды были тяжёлые) только, как в тумане разглядела толстый коричневый слой жира, то бишь смазка. Она была сильно переношена. Но ребёнок не реагировал, она спала. Тогда они её хлюпнули в горячую, затем в холодную воду и я услышала прекрасный голосок своей дочурки. Сутки после родов были кошмарные и её не приносили кормить, а я вся испереживалась. А на вторые, принесли умытую, укутанную, только личико выднелось. Кукла, только живая. Белохонькая кожица, длиннющие веером ресницы (глазки были закрыты, она спала), носик-кнопочка, губки-розовым бантиком, на подбородке, - ямочка, ну чистый ангел. Верите, эта сумашедшая любовь до сих пор. Когда вижу её, просто млею рядом и расстворяюсь, хотя сейчас она не такая, как в детстве, вредная стала, а я всё равно боготворю её. И нет никого любимей и желанней. И нет мне жизни без неё. |